Спустя годы, я вернулся в родной дом, чтобы повидать своего Батьку. Он встретил меня на пороге таким же суровым взглядом, каким провожал в армию двадцать лет назад. Его руки, покрытые шрамами от работы на заводе и в гараже, крепко сжали мои плечи, и в этом жесте я узнал всё то же молчаливое одобрение, которое заменяло нам с детства сотни слов.
Он вёл хозяйство так, как привык — без лишних сантиментов, но с железной ответственностью. В его глазах читалась усталость от непростых девяностых, но и гордость за то, что смог вырастить сына настоящим мужчиной. Мы сидели за столом, и он, не меняясь в лице, рассказывал о том, как водил меня в первый класс и учил чинить велосипед — уроки, которые стали основой всей моей жизни.